Teadus ja KunstНаука и Искусство
Science and Arts
Teadus ja Kunst
Итак, начнем... Жили в Таллинне два хороших еврея. Конечно, их евреев было гораздо больше, но эти были лучше всех. Они были очень хорошими евреями и, как-то случайно встретившись в кафе за чашкой кофе (а надо заметить, что в то время евреи Таллинна уже пили кофе в «коффиках»), они стали думать - а что бы такое придумать для Таллиннских евреев. Ведь кроме кафе Таллиннским евреям хотелось и духовной пищи, что-то для души. А с этим делом было плохо. Вообще ничего не было. А было это в 1961 году.
Евреи Таллинна очень истосковались по еврейскому слову, «а идишн ворт». Правда иногда приезжала Нехама Лифшицайте, иногда Сиди Таль, но это было очень и очень редко. И вот решили эти два еврея добиться разрешения на создание в Таллинне еврейской самодеятельности на языке идиш. Звали этих евреев Миша Шер и Боря Пассов. Миша Шер работал в то время юристом на чулочной фабрике Пунане Койт. Боря Пассов работал в совете министров. В то время это были очень высокие должности, и эти двое, не боясь потерять их, стали упорно идти к своей цели.
Надо сказать, что еврейская самодеятельность в Советском союзе не запрещалась, но и не поощрялась. В Вильнюсе при дворце профсоюзов уже 5 лет работал большой еврейский самодеятельный коллектив. Там работали литовский, русский, польский и еврейский коллективы. Самым большим и самоокупаемым был еврейский. У них был большой хор, оркестр народных инструментов, эстрадный оркестр, солисты, большой танцевальный коллектив и свой большой драматический коллектив, который потом получил звание Народный театр. Этот самодеятельный коллектив работал с 1956 года и был примером для всех Советских евреев.
По примеру Вильнюсцев организовались самодеятельные коллективы в Риге, в Минске и в Кишиневе. Но всем этим коллективам разрешалось выступать только у себя дома, в своей республике.
В конце 60х годов, когда во всем мире обострилась борьба за выезд советских евреев в Израиль, Вильнюсский коллектив стал большой подмогой для советской пропаганды в том, что в Советском союзе есть свободная еврейская культура, и она властями не притесняется. А все коллективы существовали с большим трудом и на одном энтузиазме. Но коллектив рос и численно, и художественно, и ему было тесно работать только на Вильнюсской сцене, а выезжать в другие республики Советского союза им не разрешали. Тогда в знак протеста, один из организаторов Марк Мойзес заявил о выходе из коллектива. Его поддержал Миша Пьянко, тогдашний руководитель коллектива. После этого почти все присоединились к ним и коллектив самораспустился в феврале 1971 года.
Так закончилась жизнь самого большого еврейского коллектива в Советском союзе. Она началась в 1956 году и закончилась в 1971. В дальнейшем участники этого коллектива, приехавшие в Израиль, влились в большой самодеятельный коллектив, который называется «АНАХНУ КАН» (мы здесь). В этот коллектив влились люди из разных мест и коллективов бывшего Союза. Есть большой хор, большой танцевальный ансамбль, солисты и оркестр. В нем больше 100 участников, он пользуется большим успехом, объездил полмира и процветает до сегодняшнего дня.
Но вернемся в Таллинн 1962 года. Миша Шер и Боря Пассов добились разрешения у высоких партийных органов организовать еврейскую самодеятельность при каком-нибудь клубе. Но одно дело получить разрешение (что тоже было не легко), а другое - найти клуб готовый принять бездомных энтузиастов. Ходили они в клуб Маяк, что на Ласнамяе, ходили в клуб Целлюлозного комбината, в клуб моряков, но все бестолку - никто не отказывал, но у всех помещения были переполнены кружками и занятиями, и все обещали взять нас, когда освободится место. В конце концов, директор клуба фанеро-мебельной фабрики сжалился над нами и взял нас к себе. И все равно мы репетировали на квартирах у участников, потому что в клубе не было для нас места.
Провели организационное собрание, на котором Миша Шер был избран директором коллектива, его заместителем стал Боря Пассов. Художественным руководителем - Бен Друй. Постоянными участниками стали Гая Файнштейн,
Сима Либман, Энна Крочек, Лиана Милашевская (Герчиков), Иосиф Шайкевич,
Ира Тилкер, Марк Шагал, Лева Хазак, Юля Бейлинсон, Исаак Бейлинсон, Инна Гельб. Участвовали также Тевье Майофис, Берта Данциг, Исраел Баллонов.
Сима Шкоп была художник-декоратор, а Линда Верник сделала прекрасные декорации к спектаклю «Анна Франк». Но об этом позже.
Вообще задумка у нашего руководства была создать костяк из старых довоенных участников, таких как Фани Халбрайх, Цезарь Малкин, Лева Курицкий, Самуил Бейлинсон, Арон Хасин, но все они отказались из-за плохого самочувствия, а Цезарь Малкин был занят в большом спектакле в доме офицеров флота. Так что пришлось взять нас - молодых.
Выбрали одноактную пьесу Шолом Алейхема «МАЗЛТОВ». Режиссером спектакля был Бен Друй. В спектакле были заняты Авигаель Файнштейн, Сима Либман, Иосиф Шайкевич, Исаак Бейлинсон и Берта Данциг.
Во втором отделении был концерт, в котором участвовали Давид Шур и Элеонора Вессет. Танец в постановке Давида Шур. Сестры Айнбиндер впервые вышли на сцену в нашем коллективе, и мы гордимся этим. Иосиф Шайкевич прочитал рассказ Шолом Алейхема «Ривьера». Шлома Ключик читал отрывок из «Тевье Молочник» Шалом Алейхема. Аккомпанировал на концерте Самуил Лазикин.
Концерт прошел на УРА, но зал был маленький, всего 200 мест. После концерта, во время банкета директор клуба нас «обрадовал» - ему намекнули, что мы совершенно не подходим для клуба. Итак, мы опять бездомные, но хуже всего то, что большинство Таллиннских евреев этот концерт не увидели. Тогда мы решили снять зал Русского драмтеатра и дали второй концерт с еще большим успехом. И сразу после концерта поехали в Вильнюс на празднование 10-летия Вильнюсского коллектива. Прием был нам оказан просто неописуемый.
Возвратившись из Вильнюса, мы с новой энергией взялись за работу. Но в это время Бен Друй должен был поехать в Москву на операцию на сердце. И вот опять мы остались сиротами. Сначала без крыши, теперь и без режиссера. Но не бывает худа без добра, и к нам пришел один хороший еврей - артист из Русского драмтеатра, я, к сожалению, забыл его фамилию по-моему Любаров или Любарский [Петр Моисеевич Любаров – М.Р.]. Он подрабатывал в доме Моряков на Садама. Там у него был драмкружок, но не было участников. Там мы с ним поставили две одноактные пьесы Шалом Алейхема «А-Доктор» и «Дер Гет». В этих спектаклях были заняты Сима Либман, Гая Файнштейн, Сролик Баллонов, Иосиф Шайкевич, Исаак Бейлинсон.
Потом мы съездили в Вильнюс с первым концертом и выступили в доме профсоюзов на горе.
И тут возвращается к нам Бен Друй с новостью - нас взял к себе Дворец культуры им. Яна Томпа, который получил новое помещение на Саламяе. Тут уж началась новая работа - есть у нас и режиссер, и крыша над головой и, более того, своя комната в доме культуры.
Мы берем пьесу Гольдина «Крейцерова Соната» и начинается большая работа. Вскоре вышел спектакль, который мы играли на сцене нашего дома культуры. Мы свезли его в Вильнюс и Каунас, и имели везде большой успех. В спектакле были заняты Гая Файнштейн, Сима Либман, Энна Крочек, Берта Данциг, Ира Тилкер, Лиана Милашевская, Иосиф Шайкевич, Лева Хазак, Тефи Майофис, Исаак Бейлинсон. Чудные декорации к спектаклю сделала художник Сима Шкоп. Поставил спектакль Бен Друй. Он был настоящий еврей, очень оберегал наш коллектив и так страстно болел за него. Придя после операции на сердце, еще не окрепший, он поставил «Крейцерову Сонату».
После такого начала еврейская жизнь в Таллинне немного ожила. К нам приезжали с концертами коллективы из Вильнюса, Каунаса. Несколько раз привозил свои спектакли драматический театр Вильнюсского коллектива.
У Беньямина Друя была заветная мечта - когда-нибудь поставить спектакль «Анна Франк». Его мама умерла то ли во время фильма, то ли во время спектакля «Анна Франк», и он дал себе слово когда-нибудь перевести его на идиш и поставить в театре.
Другой мечтой Бена было навестить своих сестер в Израиле. Обе эти мечты он осуществил. Он приехал к нам в Израиль в гости к своим сестрам в 1973 году, как раз во время войны Судного дня. Было опасно ездить, и не везде пропускали. У мужа его сестры Абрама Бортнштейна есть хороший друг Абрам Коэн - председатель и организатор общества инвалидов отечественной войны. Так он с Беном проехал всю страну. Уже будучи в Израиле Бен знал, что должен будет поехать в Москву на операцию, но никому не сказал об этом и, вернувшись домой, поехал на операцию - и остался на столе. У Бена в Таллинне остались жена Ааза - актриса эстонского драмтеатра - и сын, кажется он работает оператором на телевидении. А Бен похоронен на Метсакальмисту.
Бен начал осуществлять свою мечту в конце 1968-69 годов. Мы нашли пьесу Ф.Гудрич и А.Хаккет «Анна Франк» в Центральной библиотеке Таллинна, и общими силами перевели ее на идиш.
В 1970 году спектакль был готов и имел колоссальный успех. Прекрасно оформила спектакль художник дома культуры Линда Верник, а о работе Бен Друя нечего и говорить - это надо было видеть - прекраснейший спектакль - прошел на УРА. В спектакле были заняты Лейб Хазак, Сима Либман, Авигаел Файнштейн, Исаак Бейлинсон, Марк Шагал, Энна Крочек, Юлия Бейлинсон, Тэвье Майофис, Инна Гельб и Иосиф Шайкевич. Вел спектакль Лев Бейлинсон. Этот спектакль мы несколько раз показывали в Таллинне — хотели поехать с ним в Черновцы, где жило тогда много евреев говорящих на идиш, но нас туда не пустили. Хотели показать спектакль в Минске. Даже в Ригу нас не пустили. Единственное, куда мы смогли поехать, это Вильнюс. Обстановка в Вильнюсе была удручающая, мы не знали, что там коллектив самораспустился. Многие из участников начали борьбу за выезд в Израиль, ездили в Москву на забастовки. Но все равно спектакль имел большой успех, многие люди в зале плакали.
Вернувшись в Таллинн, мы стали думать, что делать дальше. Хотели тоже самораспуститься, но тут подвернулся юбилей Иосифа Шайкевича - 50летие. И мы решили его как следует отметить. Пригласили 200 человек. Женщины стали готовить кушанья, а мы с Иосифом разводили спирт. Вечер прошел прекрасно. Правда многие обиделись, что не попали туда. Теперь задним числом мы извиняемся перед ними, если они живы. Руководство клуба в открытую говорило, что это прощание, что мы все уезжаем в Израиль. Мы всячески пытались уговорить их, что они ошибаются - никто никуда не едет. Но чувствовали они правильно - я и Шайкевич уже ждали вызова, и внутренне были готовы к отъезду. Иосиф с семьей уехал в Израиль в мае 1972 года, а я с семьей уехал в октябре 1972.
Я слышал, что после нашего отъезда была еще какая-то самодеятельность, но об этом я ничего не знаю.
28.1.2004г.
Исаак Бейлинсон.